Межсезонье… За окном пасмурная погода, а мысли витают в солнечном времени…
Не знаю, с чего начать, но, с Вашего позволения.
В этом отчете (хотя, рыбы здесь будет немного) мне хотелось бы написать о своей маме и о ее роли в моем восприятии природы и нашей замечательной реки. В прошлом году я упомянул о своем деде, приехавшем в Саратов из Архангельской области, всецело возлюбившем Волгу, воспитавшем последующие поколения в уважении и понимании реки и природы в целом. Я помню мамино лицо, когда она читала те незатейливые строки, выхватывая каждую букву.
Мама, как дочь своего отца, унаследовала привязанность к нашим водным просторам. Почему? Потому что дед с бабушкой, тогда молодые и полные энергией, и семьи их друзей каждое лето месяц-другой проводили безвылазно отпускные дни на островах в районе Маркса, ловя рыбу, обустраивая нехитрый островной быт, приучая детей жить в гармонии с природой.
Я могу сказать, что мама - не истинная рыбачка. Она- великолепный ассистент в рыбной ловле. Мне было лет шесть, когда родители взяли меня на турбазу в районе Чардыма. Тогда я в первый раз увидел, как закипает настоящий окуневый котел в узкой проточке со стремительным течением. На совершенно простую балберку с кембриками попадались окуни под килограмм, а мне, совсем мелкому, казалось, что просто можно поймать руками бьющую под самыми ногами рыбу. В ту рыбалку отец, «дуря» судака на тяжелую, выточенную умельцами на заводе, вертикальную блесну, подцепил особь килограмма на два. Приказав маме подсачивать, отец тянул судака из глубины. И вот, у лодки показалась клыкастая морда. Мама в точности исполнила напутствие папы. Она нежно погладила рыбину сачком по голове, пытаясь загрузить одно в другое, так же нежно отцепила тем же сачком плохо засеченную блесну из пасти, конечно, не желая того. Судак постоял около лодки задумчиво, но, поняв, что свободен, весело махнув хвостом, удалился в глубину. Папа, сказав все печатные слова, немного расстроился. Но через несколько минут клюнуло, по моим детским меркам (да и сейчас тоже), чудовище ровно на 5 кг. Здесь мама была на высоте. Рыбина, несмотря на ее старания, была подсачена прямо в лодку!
Как-то в молодые годы, мама – прирожденный пловец- задалась мыслью: «А что, если в районе Волжских Далей переплыть Волгу поперек?» Хорошо, что не вдоль. Сказано- сделано. Изящно оплывая матюгающиеся баржи и теплоходы, матушка добралась до противоположного берега. К сожалению, только сейчас пришло осознание, что сарафан и тапки остались на пляже Волжских Далей, а сил на обратный заплыв почему-то не осталось. Случайный лодочник, увидев обессилевшего Ихтиандра, выползшего на берег, спросил: «Ты откуда?» «Оттуда» - ответила мама, махнув рукой в сторону Саратовского берега. Проскрежетав: «Ну ты и дура!», мужчина посадил маму в свою старую «Казанку» и доставил ее обратно к тапкам и сарафану, не попросив ни копейки.
Во время многочисленных рыбалок на «Титаниках» - дырявых засмоленных «Кефалях», мама с удовольствием составляла мне компанию. Команда «Титаника» обычно насчитывала три единицы:
Я- типо кэп.
Маман – а-ля штурман и наша черно-рыжая овчаристая свинья по кличке Дарт (подпольное прозвище: «Водный Псих») – вольноопределяющийся матрос.
Сравнение с психом неслучайно. Пес до того любил реку, что ходил сам купаться на залив под дачу. И возвращался всегда до ужаса довольный, мокрый, грязный и вонючий. Особенно радовался отец, когда надо уезжать, всех чинно рассадить в машине, а тут приходит мокрый комок глины, радостно скалящий пасть.
На Дарта в самую жару накидывалась мокрая белая простыня для охлаждения, и собака напоминала восточную Шамаханскую царицу. Умный пес с удовольствием ездил с нами в лодке, так как знал, что, закинув удочку, на крючок попадется рыбешка. А мелкую рыбку сразу же получал собак, «не отходя от кассы». Когда поклевка оказывалась холостой и крючок возвращался без рыбы, морда пса выражала крайнее расстройство и разочарование действиями рыбака.
В периоды бесклевья мы развлекали себя прыжками с местной тарзанки, обустроенной в протоках.
Мама всегда грациозно
А Ваш покорный слуга акробатизмом не отличался
«Водный Псих» развлекал себя сам, создавая лапами в воде тучи брызг и ловя их ртом.
К сожалению, от тарзанки не осталось следа. Лишь высохшее дерево напоминает местным старожилам о веселом местечке. И овчарки Дарта давно уже нет.
Так и проходили наши летние дни в катании по протокам, приятной рыбалке, кормлении свежепойманной рыбой «Шамаханской Царицы». Мама никогда не ругала меня, как бы поздно я ни возвращался с рыбалки в родной Гусельский залив.
Сейчас у меня своя рыбацкая история, проходящая в живописных «ближних низах» на Энгельсской стороне. У нас стало доброй традицией вывозить маму на покатушки на моторе по нашим местным заливам. Увидев в мае мое новое приобретение – желто-черную лодку, мама взяла с меня слово прокатить ее при первой возможности, это станет лучшим подарком на ее только что прошедшее 60-летие.
Мамы не стало в самом начале июня.
В результате страшного и до сих пор неосознаваемого несчастного случая. И я уже не смогу выполнить данное мной обещание.
Яркие краски Волги
для меня в одночасье стали тусклыми.
Пару лет назад мама, зная о моем фанатстве в рыбалке, вышила мне на пододеяльнике здоровую зубастую смешную щуку с подписью: «Счастливая щука». Это одна из самых дорогих вещей, что у меня есть.
Как-то мама (она- профессор-медик) сказала мне: «Я хочу бросить свои научные труды и работы. Просто ездить с тобой и подавать тебе сачок, когда ты тянешь рыбу.» Я тогда отмахнулся, отшутившись, а сейчас, дороже этого, не было бы ничего.
Я верю (хочу верить), что человек не исчезает бесследно. Что душа, суть человека, переходит в иное, высшее измерение. Что сейчас, находясь Там, мама присматривает за мной, и , изредка, чуть шевельнув пальцем, делает так, что рыба клюет на мою приманку.
И за каждую рыбу я говорю ей спасибо.
И за крупную
И помельче
И за самую маленькую.
И я уверен в том, что сейчас у маминых ног лежит верная овчарка Дарт (подпольная кличка Водный Псих), с которой они никогда не разлучатся.
Берегите своих. Их так мало.
Моей любимой Елене Борисовне, моей маме.